В Якутске

Приближаясь к Якутску, мы рассчитывали увидеть его в окружении лесов. Но на самом деле лишь в нескольких десятках километров от города начиналась тайга.

Однако во всем чувствовалось, что это северный «лесной город».

В центре Якутска стоит своеобразное деревянное здание. Это Якутская крепостная башня. Сооруженная русскими в XVII веке из лиственничных стволов, она простояла три столетия и прекрасно сохранилась.

Улицы вымощены деревянными торцами. Рамы в домах не двойные, как у нас, а тройные — уж очень суровы здесь морозы. Печи такой величины, что на одну топку, кажется, не хватит кубометра дров.

На что ни взглянешь в Якутии, всюду ощущаешь влияние удивительного, свойственного этим местам явления — вечной мерзлоты. Происхождением своим она обязана многим причинам, но важнейшие из них — продолжительная низкая температура и малая мощность снежного покрова. Слой промерзшего грунта достигает иногда трехсот метров глубины! Возраст вечной мерзлоты — десятки и даже сотни тысяч лет. Летом почва оттаивает лишь на один — два метра. В этом «деятельном слое» и размещаются корни растений.

В мерзлом грунте, как в гигантском холодильнике, долгие годы сохраняются кости древних животных, а иногда и целиком их трупы.

Вечная мерзлота сказывается на всем облике этого края. Оттаивание происходит неравномерно. Здания оседают или коробятся. Трещина в каменной стене или в печи здесь почти обычное явление. Торцовая мостовая на улицах то вспучивается, то опускается. Реки в начале лета очень многоводны, с быстрым течением. Но воды их скатываются по речному руслу, не просачиваясь в почву, и к осени реки мелеют. В суровых условиях вечной мерзлоты из всех древесных пород хорошо развивается только лиственница. Корни ее стелются по поверхности и высасывают воду и минеральные соли из ежегодно оттаивающего «деятельного слоя». Такой корень — не очень надежный «якорь», и поэтому в лиственничном лесу в районах вечной мерзлоты деревья часто наклонены в разные стороны. Ветер раскачал их, а у корней не хватило силы бороться с его порывами. Такой лес называют «пьяным».

Снова мы в воздухе.

Наш путь лежит на восток — к Верхоянскому хребту. Ближе к долинам Амги и Алдана начиналась «страна умирающих озер». Так мы ее назвали. Озера и озерки часто сливались в цепочку, и тогда особенно хорошо прослеживался их «скорбный путь». Сперва появляется у берега бордюрчик растительности, потом постепенно затягивается водное зеркало, и вот уже озеро умерло, превратилось в болото...

Под нами — Верхоянский хребет. Громадная горная страна, в которой совершенно невозможно было выделить отдельные хребты или цепи гор. Пятнами лежал снег. По южным и юго-восточным склонам — редкие леса из лиственницы и кедрового стланика.

Через несколько часов мы увидели долину реки Колымы — широкую, заболоченную и заселенную. Вскоре самолет опустился в Сеймчане.

От правильно распланированного поселка с одноэтажными домиками приблизительно в километре расположился совхоз. Здесь среди тайги, где господствует вечная мерзлота, разделан большой участок земли, засаженный картофелем, капустой, луком и другими овощами.

Наша экспедиция вскоре покинула пределы Якутии. Но спустя несколько лет я вновь приехал сюда с группой научных работников. На этот раз нам предстояло изучить леса в бассейне реки Алдан.